Последнее Правило Волшебника, или Исповедница. Кни - Страница 16

Ричард бросил взгляд на темно-серую облачность. Последние лепестки цветка заката поблекли. Надвигалась темная ночь.

Он не рассчитывал, что игра начнется так поздно, но сумерки устраивали его даже больше. Это была скорее одна из тех неожиданных, но счастливых случайностей, на фоне столь монументальных неудач, что преследовали его. Он не боялся темноты. Будучи лесным проводником, он частенько бродил по тропам, когда путь освещали луна и звезды, иногда только звезды. Ричард чувствовал себя в темноте вполне уверенно.

Он умел наблюдать, пользуясь не только одними глазами.

В каком-то отношении то время, когда он жил в лесу, казалось, было совсем недавно, с другой стороны – оно удалено на целую вечность, как совсем иная жизнь. Сейчас он далеко от своих лесов в глубине Хартленда. Очень далеко от мира и безопасности, которые его тогда окружали.

И очень далеко от любимой женщины, которую тогда обнимал.

Закончив разрисовывать Джона-Камня, Ричард заметил, что через кольцо охраны к ним направляется Карг. После вероломного предательства охраны предыдущей ночью, люди, причастные к этим событиям, не избежали гнева командующего. Среди охраны появилось несколько новых лиц, без сомнения, более надежных надсмотрщиков. Карг возглавлял эскорт из солдат, обученных следить за игроками-пленниками, чтобы иметь гарантии, что они только играют в джа-ла и не делают ничего другого.

Главным образом эти солдаты следили за Ричардом. Это были его особые стражи.

После того как командующий в конце концов расстегнул его железный ошейник, Ричард, последний в цепочке людей, с которых снимали оковы, наконец-то смог помассировать больную шею. Без тяжелой цепи, тянувшей к земле, он ощутил легкость, почти такую, что, казалось, мог бы парить в воздухе. Это порождало легкомысленное ощущение невесомости. Он наслаждался этим ощущением, делая его частью себя.

Отдаленные скандирования солдат выражали их первобытные чувства. Это лежало за пределами суеверного страха. От этих криков Ричарда пробирала дрожь.

Зрители жаждали крови.

Этим вечером они рассчитывали на удовлетворение этого желания.

Следуя за Каргом, ведущим свою команду на игровое поле, Ричард отключил свое сознание от нарастающего шума толпы и отыскал тихий центр сосредоточения собственных мыслей.

Пока они шли по проходу через толпу солдат, со всех сторон тянулись руки, желающие дотронуться до игроков. Некоторые игроки команды Ричарда улыбались, махали руками и трогали протянутые руки. Джон-Камень, будучи самым крупным и легко замечаемым, находился в центре внимания. Он улыбался, взмахивал руками и пожимал протянутые руки, и восторгался всем, через что они проходили. Ричард видел, что Джону-Камню нравилось поклонение толпы. Ему нравилось доставлять им удовольствие.

Выкрики, выражающие как поддержку, так и ненависть, неслись со всех сторон. Ричард смотрел вперед, не обращая внимания на солдат и на крики, пока проходил мимо них.

– Нервничаешь, Рубен? – спросил командующий через плечо.

– Да.

Карг выдал ему покровительственную улыбку.

– Это пройдет, как только начнется игра.

– Знаю, – сказал Ричард, хмуро посмотрев на него.

Обширная котловина, в которой располагалось поле джа-ла, казалась шумным кипящим котлом, а лица зрителей представлялись пеной над бурлящей темнотой.

Толпа за пределами плотного кольца дрожащего света факелов продолжала скандировать – не слова, а горловое завывание, для поддержки не столько игроков, сколько самих зрителей. В такт скандированиям толпа топала ногами. Глухой шум мог быть не только услышан, он ощущался через дрожь земли, подобно раскатам грома. Действие этого было ошеломляющим и отчасти одуряющим.

Это был первобытный призыв к насилию.

Но сам Ричард был уже далек от всего этого. Он позволил этим примитивным варварским звукам питать те страсти, которые он уже высвободил в глубине себя. Проходя через бурлящие людское море, он находился в своем собственном мире, погрузившись во внутренние переживания.

Карг выстроил команду на краю поля перед линией факелов. Ричард заметил лучников с приготовленными для использования стрелами, равномерно расставленных по периметру поля. Ближе к середине поля, сейчас справа от него, он заметил зону, предназначенную для императора.

Джеганя там не было.

Ричард внутренне весь напрягся, стянутый клубком паники. Он полагал, что Джегань обязательно будет на этой игре и что рядом с ним будет и Кэлен.

Но обнесенная канатами зона пустовала.

Ричард сдержал свои эмоции, отбрасывая смятение и тревогу. Джегань не пропустит этой игры. Рано или поздно, он тут объявится.

Когда императорская команда направилась к противоположному краю поля, толпа исторгла громоподобный рев. Эти люди были лучшими, что мог предложить Орден. Они были героями в глазах бесчисленных тысяч зрителей. Они были людьми, способными побеждать всех, кто оказывается перед ними. Игроками, которые сокрушили всех своих противников, чемпионами, которые больше всех прочих заслуживали победы. Многие воины считали эту команду вполне осязаемым воплощением их собственной силы и мужества.

Пока Ричард и его команда ждали за пределами линии факелов, противник, выглядевший не столько решительно, сколько опасно, совершал шествие вдоль периметра поля, отвечая на приветственный рев исключительно кровожадными взглядами. Толпа любила такой облик ненависти и угрозы, облик предстоящего зрелища.

Когда императорская команда обошла поле по кругу и наконец собралась на другой стороне его в ожидании претендентов, лучники и другие солдаты охраны расступились. Карг махнул рукой Ричарду, и его люди направились шеренгой через этот разрыв. Когда Ричард проходил мимо, командующий прошептал, напоминая, что ему лучше победить.